Перелом - Страница 58

Вон они, эти деревья и кустарник впереди… где-то в них прячутся Карло и Кэл… и если Энсо не знает, где именно, он их не найдет. Они же не валялись на виду у всех с «ли-энфилдом», целясь в летящих лошадей, Кэл должен был прижаться к земле. Должен быть достаточно осторожен. У «ли-энфилда» такой же точный прицел, как у любого ружья, но только если человек целится и стреляет из положения лежа: слишком сильная отдача для стрельбы стоя.

Энсо не сумеет найти их. Он, вероятно, ищет машину. «Мерседес» Алессандро. Но он не отыщет Карло и Кэла, пока гром выстрела не выдаст их местоположения… и даже тогда никто, кроме Энсо, не найдет их, они успеют добежать до машины и уехать. Всех соберет Алессандро с рваной дырой в груди. На Алессандро джемпер из верблюжьей шерсти и голубая рубашка, в точности такие, как у Томми Хойлейка.

Карло и Кэл знают Алессандро… очень хорошо знают… но они думают, что он послушался отца и сидит в гостинице… а все жокеи похожи друг на друга издалека на мчащейся галопом лошади…

Алессандро… Скачет галопом золотистым майским утром… прямо к своей смерти.

Я не мог скакать быстрее. Ланкет выбился из сил. Я не слышал дыхания лошади, но сам я задыхался. Жадно хватал ртом воздух, как будто рыдал, должен признать. Мне действительно следовало сидеть дома.

Взял еще правее и ударил Ланкета. Слабый удар. Не увеличил скорости.

Мы сближались. Угол сделался внезапно острее, так как скаковая дорожка стала плавно поворачивать вправо. Лаки Линдсей вошел в поворот, впереди самая опасная полоса… Карло и Кэл должны быть там… они должны быть перед ним, потому что в человека, летящего прямо на него, Кэл попадет наверняка, совсем не то, что стрелять по мишени, движущейся наперерез…

Они увидят и меня, сообразил я. Но если Кэл взял Алессандро на мушку и видит в прицеле черную склоненную вниз голову над бежевым свитером, то меня он не заметит… по крайней мере, не придаст значения еще одной лошади, галопом мчащейся по Пустоши.

Ланкет по собственной воле направился к Лаки Линдсею и принял участие в скачке… Чистокровный рысак, воспитанный для участия в гонках, он, даже изнемогая, рвался вперед, чтобы прийти первым.

Десять ярдов, десять футов… и сближение.

Алессандро на несколько корпусов обогнал двух лошадей, вместе с которыми стартовал. На несколько корпусов впереди, и совершенно один.

Ланкет догнал Лаки сбоку и задрал вверх голову, чтобы не столкнуться… Алессандро в крайнем изумлении обернулся ко мне… и хотя я намеревался сказать ему, чтобы он спрыгнул с лошади и лежал прижавшись к земле, пока его отец не разыщет Карло и Кэла, случилось совсем не так.

Ланкет взвился на дыбы и сбросил меня на Лаки, а я потянулся правой рукой к Алессандро, сгреб его, и мы оба упали на траву. И Ланкет упал тоже, и он так и остался лежать рядом с нашими ногами, потому что смелый, быстрый, решительный Ланкет больше никогда и никуда не поскачет.

У Ланкета снесло половину шеи, и его кровь вместе с жизнью выливалась на яркую зелень травы.

Алессандро попытался вывернуться из моего захвата и встать.

- Лежи тихо! - свирепо цыкнул я. - Делай то, что я говорю, и лежи смирно.

- Мне больно, - сказал он.

- Не смеши меня.

- Мне ногу больно! - Он еще сопротивлялся.

- Схлопочешь дырку в сердце, если встанешь.

- Вы сошли с ума, - сказал он.

- Посмотри на Ланкета… Что, по-твоему, с ним случилось? Ты думаешь, он просто валяется на траве? - Мне не удалось изгнать из голоса горьких интонаций, да я и не особенно старался. - Это Кэл. Кэл со своей проклятой винтовкой. Они приехали сюда, чтобы пристрелить Томми Хойлейка, и хоть вместо него на Лаки скакал ты, они не смогли понять разницы, что тебе должно быть приятно… а если ты встанешь сейчас, они сделают еще один выстрел.

Он лежал тихо. Безмолвно. И очень, очень тихо.

Я откатился от него и впился зубами в кулак, потому что, по правде говоря, мне было гораздо больнее, я бы не поверил, что такое возможно вынести. Пошел он к черту вместе со своим проклятым папашей… им бы эдакое… свободные острые концы ключицы прорезали для себя новые, незапланированные пути через несколько протестующих слоев ткани.

Вокруг нас разрасталась страшная шумиха. Когда кольцо пораженных зрителей сделалось достаточно большим и плотным, я позволил Алессандро встать, но он тут же опустился на колени возле Ланкета, и его бриджи и свитер были в крови лошади.

- Ланкет, - сказал он, начиная осознавать безнадежность смерти. Он смотрел, как пара добровольных помощников помогают мне встать, и все больше поддавался отчаянию. - Зачем? - спросил он. - Зачем ему это?

Я не ответил. Не требовалось. Он уже понял.

- Я ненавижу его, - сказал Алессандро.

Люди вокруг нас принялись задавать вопросы, но ни я, ни Алессандро не отвечали на них.

Откуда-то издалека, справа от нас, опять раздался громкий треск, который невозможно было не узнать. Я машинально пригнулся вместе с половиной собравшейся толпы, но пуля уже достигла бы нас, если бы стреляли в нашу сторону.

Один выстрел - и тишина. Эхо пометалось и быстро замерло над Уотер-Холл, но эти звуки полностью сотрясли устои жизни Алессандро.

Глава 16

Энсо нашел Карло и Кэла в кустах, неподалеку от перекрестка с могилой мальчика.

Мы тоже обнаружили их там, когда вышли на шоссе, чтобы остановить какую-нибудь машину для Этти: ей надо было побыстрее попасть в Ньюмаркет. Этти поначалу, как и все, думала, что произошел несчастный случай. Шальная пуля, результат преступно беспечного обращения с ружьем.

Сомнение появилось, только когда она поняла, что моим транспортным средством был Ланкет, а не «лен-дровер», но я просто попросил ее съездить в Ньюмаркет и позвонить в агентство по перевозке мертвых лошадей, а потом вернуться обратно. Она отослала Энди с указаниями для нашей цепочки и первой же попуткой уехала в город.